Быть может Габриэль хотел ее запугать - иначе для чего весь этот разговор? Он явно не рассказывал об обычных днях повстанцев - слишком уж тон его отличался от будничного. Таким голосом говорят злодеи и мерзавцы из фильмов про маньяков, никак иначе. Элизабет же начала не бояться - злиться. Чего-чего, а поучений она не любила.
-Я недооцениваю!? - вспылила девушка, нахмурившись -О, наверное я для своего интереса не пользовалась силами и таилась? Работала в морге, изо всех сил стараясь казаться нормальной. Да, мне было скучно, черт тебя дери, а теперь мне весело.
Фрииз выпрямилась, со злостью посмотрев на свои ладони - будто бы они в чем-то виноваты. Как медик, брюнетка понимала, что феномен способностей скрыт не на поверхности. В генах, скрытых в клетках, подальше от человеческих глаз. Но почему именно эти люди? Чем они отличались от остальных?
Ответа на этот вопрос у Лиз не было. Приходилось смириться с тем, что было и, даже, войти во вкус - все же способность начинала ей нравиться - идеальна, для капитального ремонта. Зачем все разбирать по кусочкам, когда можно уничтожить все резко?
-Я никогда не буду убивать людей. - произнесла Элиз, поджав губы. -Я не убийца.
Все же на это она была не готова. Сила силой, а людская жизнь - бесценна; Гибель каждого, пусть даже и не самого хорошего человека от ее рук могло лишь заставить Лиз измениться. Стать злым, отвратительным монстром в своих глазах - а это, пожалуй, самое плохое, что могло произойти в пределах этих стен.
Грэй с силой сжал ее плечо, заставив Элизабет отвлечься от посторонних мыслей. Заглянул ей в глаза, однако Фрииз свои тут же отвела, уставившись в одну точку.
-Убери от меня свои руки. - прошипела девушка, моментально зверея. С яростью глянула на мужчину и только она собиралась хорошенько приложить его кулаком по носу, как тот отпустил ее и отошел. Однако пыла Элизабет это ничуть не умерило - скорее наоборот, раззадорило. Патологоанатом встала из-за стола, оставляя чашку с недопитым кофе на столе.
-Ты что тут, самая главная монашка? - раздраженно произнесла она, медленно двигаясь в его сторону. -Будешь учить, что делать и чего не делать? Будешь пытаться запугать? Не на ту напал.
Дошла до него, встала на цыпочки и ткнула указательным пальцем ему в грудь, словно в знак протеста. Это могло бы сойти за невинный жест юношеского бунта, и не более, но увы - Элизабет давно не тринадцать, она не подросток, а взрослая женщина, все так же считающая себя ребенком. Однако попробуйте ее в этом убедить.